|
Я встретил ее впервые после концерта в музее Скрябина. Диана сказала о ней несколько теплых слов. Анна обещала показать мне свои стихи. Я почти забыл о ее существовании, но она напомнила о себе своими стихами и своим существованием. Никаких откровений не оказалось. Откровением была она сама. Об этом я и сказал ей без лишней дипломатии. Она не обиделась. Поняла, что Поэзия не только Вдохновение, но и труд. Потом она появилась у нас в Дачном. Мы много разговаривали. Я постигал ее суть. Ей было двадцать три, мне чуть больше. К тому времени она заканчивала философский факультет университета. Потом она приходила еще пару раз.
В воскресенье нас посетил Сергей – молодой человек, бредивший Кафкой. Здесь мы могли стать единомышленниками. Сергей писал крепкую прозу. К тому же он обладал некоторым кинематографическим опытом. Сережа принес мне дневники Кафки. Я, было, взялся за них, но быстро понял, что Кафка слишком пессимистичен для меня. Или я слишком оптимистичен для него Что, наверное, одно и то же. Читая Кафку, я обратил внимание на то, что он вел свой дневник восемь лет. Здесь мне пришло в голову, что свой лирический дневник я вел лет шестьдесят.
Здесь меня осенило. Я понял, что насмерть привязан не к Кафке, а к себе самому. Судьба нового дневника была почти решена.
Наши контакты с Сергеем и Анной расширялись. Я в душе решил попробовать её на роль героини в своем еще не написанном сценарии.
Еще немного и я начал понимать, для чего она нужна мне. Нас сближала молодость, Поэзия, творчество. Не так уж много в мире вещей, где абсурда больше, чем Поэзии.
Шварц Наум Зиновьевич
|
